Биография
Окончила театроведческий факультет Государственного института театрального искусства им. А.В. Луначарского (ГИТИС). С 1993 года возглавляет отдел культуры журнала "Москва". Лауреат Всероссийской литературной премии им. Братьев Киреевских. В 2008 году за книгу «Русская критика» получила общественную награду «Карамзинский крест», присужденную объединением литераторов «Басткон».
Библиография
Архимандрит Феодор. «О духовных потребностях в жизни». («В светлом просторе истины». Вступительная статья, комментарии, первая подготовка к переизданию). М, 1991.
Раскольники и собиратели. М, Молодая гвардия, 1990.
Умеет ли кукла плакать? (Традиционные кукольные театры мира). М. 1995.
Сто великих театров мира. М, Вече. 2001.
Русская трагедия. XVIII век. Эволюция жанра. М, ИМЛИ РАН, Наследие, 2001.
Революция низких смыслов. (Статьи о современной культуре и литературе). М., Лето, 2001.
Самые знаменитые живописцы России. М, Вече, 2002.
Русская культура в современном контексте. ARCIPELAGO. Universita di Bergamo (Италия) 2003,
Русская критика. (Современная литература и культура в контексте традиции). М., Порог, 2007.
Цитаты
"Глобальные культурологические мутации, происходящие в отечественной культуре, очевидны. Но, пожалуй, именно в отношениях современности и классики они наиболее принципиальны и глубоки. Речь идет уже не просто о "приключении идей" и "переосмысливании классики", но о сущностном искажении ее, о снижении и удешевлении ее мировоззренческого пафоса, и, в конечном счете, о борьбе с тем типом человека, что в напряжении всех духовных сил был удержан в культуре в век классиков. Очень симптоматично и показательно прокомментировал новый журнал "Цитата" знаменитые слова Достоевского "Широк человек, я бы сузил": "Да с такой цитатой можно смело украшать самый элитный лоток, о чем бы ни шла речь, - о моде, о психологии, о маньяках или о коррекции фигуры". Постмодернистский зуд проявляется не только в том, чтобы "заимствовать" у классиков цитаты и идеи, но чтобы обесценить их "серьез" "до полной гибели", чтобы сровнять секс и сияние, апологию и протест, а страдательность души и глубину мысли "уравнять в правах" с "муками" о евростандарте фигуры." ("Культорологические мутации")
«Содержание и задачи художественной критики обширнее и значительнее служения какой-либо одной «любимой идее». И если укрупнить масштаб до обязанности критики не ошибаться, то есть почувствовать и установить в современной литературе ту меру, которая «оставит» имя писателя в истории, то многие ли могут на нее претендовать?! Между тем, кроме, очевидно, отчаянных дилетантов и никогда не имеющих реальной самооценки графоманов, критики и сегодня (несмотря на все «критические моменты») все же догадываются, что в русской литературе всегда сохранялся свой тип нормы, который во многом и определял «государственное состояние» ее взгляда. И «состояние» это уже четвертое столетие крепчайшим образом связано с народностью, бывшей, конечно же, ценностью еще и до всякого высказанного отношения к ней как ценности». ("Будь или не будь")
Высказывания
Из числа критиков Капитолина Кокшенева ближе всего мне и своей позицией, и глубиной, и точностью. (Распутин, Валентин Григорьевич, писатель)
Капитолина Кокшенева заслужила добрую славу как один из ведущих, наиболее ярких и зрелых критиков в среде почвенников. Она без страха и сомнения высказывает «платформу», с которой и оценивается современный литературный процесс… Важнейшим смыслом ее книги «Русская критика» стало то, что автор чутко уловил потребность современной русской культуры не только биться с агрессией, ведущейся против нее, но и услышать имена тех, кто в наши дни выражает сокровенные тайны ее души. Она уловила и смогла сделать эту работу. (Дмитрий Володихин, писатель, публицист)
Капитолина Кокшенева – не просто критик, но исследователь, и непросто исследователь, но поисковик. В основе ее творческого метода – отнюдь не бесстрастный анализ происходящего в искусстве, но заинтересованный поиск того, что поможет человеку обрести животворную связь с историческими судьбами своей страны. Поиск сил, что в конечном итоге свалят с русской культуры саркофаг, старательно натягиваемый на нее ревнителями трупного модерна и «универсальных ценностей». (Геннадий Старостенко, писатель)
