О знаменитости
Анна Станиславовна Минакова: биография
Участие в организациях
Премии
Библиография
Цитаты
"Аня Минакова — очень, очень талантливая девочка, на удивление! Чудесны её рисунки — яркие, живые, волшебные, сказочные. Но больше всего мне понравился «Мой брат» — прямо фаюмский портрет; и «Пушкин»; и «Натюрморт с грушами». И стихи тоже удивительные, особенно — «Дотронулась до старых пыльных складок…», «Обложной, облыжный…», «Вечерняя звезда взошла над кедрами…», «Хвостом виляет кот кудлатый…», «Краков I».
Александр Кушнер, поэт, лауреат Государственной и Государственной Пушкинской премий России, Международной Пушкинской премии им. А. Тёпфера, премии «Поэт», 2001
"Вспомню древних китайцев: «Когда мастерство рисовальщиков достигает совершенства — их рисунки неотличимы друг от друга». Аня Минакова в стихах уже (!) достигла такого совершенства. Захолонуло сердце: как хорошо! Спасибо Анне, …что приоткрывает щёлочку для радости в чёрном занавесе нашей бытийственности! Прямо отроковица-Цветаева какая-то! И: что дальше-то будет? Воистину — золотая зола! Ну да Моцарт тоже пришёл в мир готовеньким, не то что мы, грешные, пыхтя взбирающиеся на иллюзорный Олимп… Сквозь чистейшей воды линзу Поэзии проглядывает у Анюты сугубая (в смысле усугубляющая) философия, о которой она наверняка (и к счастью!) сознательно покуда не ведает. Взять хоть «переспелый космос, абрикос — с косточкой-геоид, что внутри». Или «Я услышала новость и наступила старость…»; это ведь о проникающей радиации времени, пожирающей на своём безумном пути всё, что не от Духа (для которого ничто не новость!). Ах, как она чует сердцевину слова, вгрызается, разламывает его — аж сок брызжет! И всё это — эдак мимоходом, между прочим, не напрягаясь, не впрягаясь в филологию («тонизирующая - то не зимородок» и т. п.). Вот пример того, как поэт исподволь заставляет любить себя, всё это «дорогое моё», не имея такой задачи в своей свирельной башке.
Юрий Кабанков, поэт, член правления Союза Писателей России, член Русского ПЕНа, доцент факультета философии и теологии Дальневосточного государственного университета, 2004 (книга "Ода радости")
Написанное Анной Минаковой вынуждает предъявлять гамбургский счет. Минакова начинает в поэзии настолько эффектно и не по-детски виртуозно, что в пору вспомнить стихи юных Леонида Губанова и Владимира Алейникова, основателей СМОГа (Самого Молодого Общества Гениев) в 60-е годы. «Золотая зола» Минаковой вообще представляется золотым яичком, высиженным поэзией Владимира Алейникова образца начала 60-х. Есть какая-то еле уловимая мистическая связь между суггестивной лирикой Алейникова и Минаковой.
Андрей Дмитриев, поэт, газета «Объектив-Но», Харьков, 9 августа, 2001
«Анина книжка выстроена по всем правилам музыкального сочинения: заявленные темы уходят в нужный момент, дабы явиться нам в наиболее пригодный для них момент и как раз в самом выгодном для них месте; строка живет исключительно музыкой: не столько словом, сколько звуком, ее надломы отзываются естественным эхом в графической линии…
Когда она пишет „Где была семьсот лет назад и три года назад“, я разом вижу ее позавчерашнюю, для которой, что тыща лет назад, что — сто, все было едино, и тут же — ее сегодняшнюю, для которой нечто важное случилось именно три года назад — не раньше и не позже. То же самое и в том случае, когда через звуковую гамму „Чая“ она доходит до смысловой стычки вечного и сиюминутного: „Иль комар всосал всю радость?“. Так сказала бы великая Сапфо, доживи она до комара наших дней…
Как хорошо, что книжка названа „Ода радости“: славная стыковка с Бетховеном, чьи пианистические штучки явно прошлись по ее звуку, и еще с той тоской по живой радости, которую мы все испытываем. Но радость (что, действительно, радостно) в книжке какая-то тихая — естественно интеллигентная, смущающаяся саму себя…
Конечно, это новый звук при старом — вечном для поэта — поведении…
Что касается мастерства, то оно нарастет, и я верю, что Анечка не позволит ему подмять под себя ту чистоту, которая отличает ее сегодня от тех тысяч юных стихотворцев, которых пасет Дима Кузьмин. Одна Анина строка — „Я услышала новость, и наступила старость“ — погребает под собой все многостраничные кузьминские „новости“.
Поздравляю и Аню, и ее близких, и, конечно, себя, истосковавшегося по такой книжке!»
Анатолий Кобенков, поэт, 15 октября 2005, частное письмо
Комментарии
Комментарии
