О знаменитости

Зейналабдин Тагиев: биография

У Тагиева есть большие заслуги в сфере издания книг. Интересна история перевода Корана на азербайджанский язык. Реакционное духовенство яростно сопротивлялось переводу Корана, доказывая, что изречения Корана суть божественного происхождения, а потому никто не имеет права вникать в их смысл и переиначивать их по-своему. Тагиев отправляет кази Мирмагомеда Керима в Багдад, откуда тот привозит официальное разрешение на перевод. Затем Гаджи заказывает из Лейпцига арабский шрифт и печатает перевод. Переводчиком был сам кази Мирмагомед Керим. На средства Тагиева печатаются книги Сеида Азима Ширвани и Мухаммеда Хади.

Тагиев внёс огромный вклад в развитие образования, открыв первую мусульманскую школу для девушек. Духовенство опять встало на пути у Тагиева. Противники открытия школы оскорбили сторонников Тагиева: дом кази Мирмагомеда чуть не сожгли, а ворота ахунда Абутураба измазали нечистотами. Тагиев посылает молу Мирза Мухаммеда по святым местам за разрешением от самых уважаемых мужтахидов. В 1901 году вложив 300 тыс. рублей Тагиев открывает первую в Баку женскую школу( по тем временам огромнейшие деньги). Это была единственная школа европейского типа не только в Баку и Азербайджане но и во всём мусульманском мире. Школа находилась на Николаевской улице. Сейчас здесь размещается Институт рукописей Академии наук Азербайджана. Здание школы занимало место в 864 квадратных метров. Своей красотой, лаконичностью и строгим изяществом оно вписало новую блестящую страницу в архитектуру Николаевской улицы. Первым директором школы была Ганифа Меликова (жена Гасан бека Зардаби). В школу приняли 58 девочек, 35 из них были из бедных семейств. Их освободили от платы за учение. Расходы на питание и одежду взялся возмещать Тагиев. Школа представляла собой закрытый пансион. Пансионеркам разрешалось навещать родителей один раз в неделю — по пятницам, с 10 до 17 часов дня. Занятия в школе начались 7 сентября 1901 года. А 9 сентября состоялась праздничная церемония открытия. По этому случаю пришло множество поздравительных телеграмм из Крыма, Узбекистана, Петербурга, Казани и других мест. Сенатор Янковский, к примеру, писал Тагиеву: «Желаю успехов Школе, для открытия которой вы приложили столько усилий…». А Тагиев, выступая перед собравшимися, сказал: «Эту женскую школу мы должны в будущем превратить в гимназию. Сие моя заветная мечта». На церемонии открытия выступало много интеллигентов. Среди тех, кто не мог скрыть бурной радости по поводу этого знаменательного события, был редактор первой азербайджанской газеты «Экинчи» («Пахарь») Гасан бека Зардаби. Свое пламенное выступление он закончил следующими словами: «Долгие тебе лета, Гаджи!». На торжественной церемонии первого выпуска Гаджи Зейналабдин подарил выпускницам Коран, переведенный на азербайджанский язык, произведения Льва Толстого, Пушкина, Лермонтова, новые платья, памятные сувениры. С той поры дарить выпускницам подарки сделалось доброй традицией. Когда шах Ирана посетил проездом Баку, его супруга нанесла визит в эту школу и подарила каждой ученице в память о встрече золотую десятку на золотой цепи. Девочки носили подарок, как амулет. Следует особо сказать о школьной библиотеке. И здесь Гаджи Зейналабдин не пожалел средств. В библиотеке была собрана значительная часть русской, зарубежной и восточной классики. Получали в школе множество газет и журналов. Некий француз по имени Да Бай в книге, изданной в Париже, назвал первую мусульманскую женскую школу в Баку непостижимым чудом. В Баку к 1915 году было уже 5 женских школ. Одна из них — в рабочем районе города — Балаханах. Тагиев имел немалые заслуги и перед Российской империей: своими благотворительными делами он способствовал развитию просвещения и культуры, способствовал претворению в жизнь многих полезных начинаний. Поэтому по высочайшему указу ему было присвоено звание действительного статского советника.
Он также предлагал материальную помощь правительству АДР. Гаджи Зейналабдин Тагиев посылает денежные средства в Иран сторонникам революционного движения Саттар-хана и что надобно принять соответствующие меры пресечения. В октябре того же года градоначальство получило ещё одно предписание от начальника Канцелярии наместника. Градоначальник пригласил к себе Тагиева и Мухтарова, напомнил им о том, что Российская империя связана узами дружбы с персидским монархом. Не следует помогать иранским смутьянам и тем вызывать законное недовольство шаха. Сие может бросить тень на взаимоотношения двух держав. Тагиев ответил градоначальнику: