Идеальная музыка. Николай Андреевич Римский-Корсаков

Николая Андреевича Римского-Корсакова вполне можно считать самоучкой. Конечно, занимались с ним игрой на фортепиано очень хорошие преподаватели, но он никогда не учился в консерватории, а получил в каком-то смысле противоположное образование – военное. И вот в 1871 году Николаю Андреевичу предложили занять место профессора в петербургской консерватории. Разумеется, согласие он дал с радостью.

К этому времени Римский-Корсаков уже был известен не только тем, что входил в «Могучую кучку», но и своими симфониями и симфоническими картинами. Однако окончание с отличием Морского кадетского корпуса заменить классическое музыкальное образование никак не может, и с началом занятий Николай Андреевич это сообразил. Получалось, что студенты в некоторых вопросах музыки разбирались намного лучше своего нового профессора. Упорства Римскому-Корсакову было не занимать, и он начал ночами восполнять пробелы образования, дабы не стать жертвой шуток студентов. Сам композитор позже со смехом говорил: «В сущности, мне помогло то, что мои ученики и в ум взять не могли слабость образования собственного профессора. А к тому времени, как они попытались меня раскусить, я уже был во всеоружии».

Николай Андреевич отдал петербургской консерватории тридцать семь лет жизни, и студенты очень любили своего профессора – в первую очередь за то, что даже делая замечания или выговаривая претензии, Римский-Корсаков никогда не обижал и не подавлял своих учеников. А плеяда его студентов была весьма внушительной. В разное время у него учились Лядов, Глазунов, Прокофьев, Мясковский, Гнесин, Стравинский, Спендиаров.

Однажды на занятиях произошел случай, ставший пророчеством удивительного музыкального произведения наших дней. Николай Андреевич внимательно прослушивал «домашнее задание» одного из студентов, заключавшееся в том, чтобы самостоятельно написать музыкальный этюд с определенными параметрами. Ученик самозабвенно играл, но в одном месте профессор его прервал, попросил уступить место за фортепиано и исполнил тот же самый отрывок, но чуть громче и более четко. Сразу стало ясно, что музыка невразумительна.

– Ну теперь-то вы слышите, какая чудасия приключилась у вас? – мягко спросил Римский-Корсаков. – Чуть изменилась громкость и четкость, и музыка развалилась.

– Ну как же так, Николай Андреевич! – обиженно заявил автор опуса. – Для чего вы так громко играете? Ведь в нотах я специально указал – «piano»! Если это место играется чуть тише, то и звучит намного лучше.

Римский-Корсаков согласно кивнул и повторил игру чуть тише.

– Ну вот! – расцвел студент. – Так гораздо лучше!

– А так? – спросил Николай Андреевич и сыграл еще тише, буквально едва касаясь пальцами клавиш.

Не дав студенту сказать и слова, Римский-Корсаков воскликнул:

– Но я могу еще улучшить эту часть! Тишина в аудитории!

Великий композитор положил руки на клавиши, но ни один звук не нарушил установившуюся тишину. Прошло положенное количество тактов, и Николай Андреевич убрал руки от фортепиано.

– Согласитесь, коллега! Такое исполнение вашего сочинения делает его совершенно идеальным!

Мог ли предположить Римский-Корсаков, что через много лет именно таким образом будет исполнено произведение для фортепиано «Пять минут тишины»?..

Читать: Николай Андреевич Римский-Корсаков биография