Прекрасная страна. Жан-Луи-Эрнест Месонье

Знаменитый русский художник-баталист Василий Васильевич Верещагин во время своего пребывания в Париже просто не мог не посетить своего коллегу по творчеству Жана-Луи-Эрнеста Месонье. Французский живописец как раз закончил писать полотно «Наполеон в 1814 году», и Верещагин, тщательно осмотрев картину, поздравил живописца с несомненным успехом. Затем Василий Васильевич внимательно исследовал и другие картины художника, найдя и их восхитительными. Месонье с удовольствием принял похвалы столь маститого и известного мэтра, а потом спросил:

– А вы заметили, мсье Верещагин, точность изображения элементов военного пейзажа?

– Конечно! – кивнул Василий Васильевич. – Написано выше всяких похвал! Чувствуется, что вы много работали на натуре.

– А вот и нет! – улыбнулся Месонье. – Большинство картин я создал, не выходя из мастерской.

– Как же так? – удивился Верещагин. – Дорога вот у вас великолепно прописана – а грязь и снег вряд ли возможно без натуры так сделать…

– О, напротив, это очень просто, мсье!

И Месонье выкатил в центр мастерской тележку с дощатым настилом. На настиле, приблизительно на двух квадратных метрах, с помощью глины и камней был создан миниатюрный пейзаж, украшением которого являлась пушка – игрушечная, разумеется.

– Извольте! – Месонье указал на макет. – Здесь все, что нужно! И можно создать любую дорогу, часть крепости, да и вообще все, что угодно. Приглядитесь. Видите, на дороге маленькие отпечатки лошадиных подков? Я специально заказывал известному ювелиру маленькие штампики, которыми и сделал это чудо, – пояснил Месонье. – Теперь-то вы понимаете, что я могу писать прямо здесь любой военный пейзаж с самыми мелкими деталями.

– Любопытно… – пробормотал Верещагин.

– Более чем! – перебил его француз. – А если вдруг мне понадобится снег, то я всегда могу создать его, припорошив пейзаж мукой и добавив щепотку соли.

– Боже мой! – воскликнул Верещагин. – Соль-то зачем?

– А это для того, – гордо заявил Месонье, – чтобы передать естественный блеск снега. Вот так я создаю пейзаж, а потом прописываю его на картине.

Верещагин задумчиво взирал на хитрый макет, а Месонье неожиданно спросил его:

– А вы разве не пользуетесь подобными макетами для написания своих полотен, мсье Верещагин?

– Знаете, мсье Месонье… – Верещагин усмехнулся и указал на макет. – Подобные вещи у нас в России ни к чему. Достаточно пройти сотню шагов по любой дороге, и если не попадется нужный участок, то попросить крестьян пару раз проехаться по лужам на телегах. И вы мгновенно получите все: изрытую непроезжую дорогу, отпечатки копыт, ну а остальное можно прописать без всякой соли! Так что я просто выхожу недалеко от дома и делаю нужные наброски – у нас все дороги словно после битвы…

Месонье уставился на Верещагина и с завистливым восхищением воскликнул:

– Святая Мадонна! В какой же прекрасной стране вы живете, месье Верещагин!

Читать: Жан-Луи-Эрнест Месонье биография