О знаменитости

Фритьоф Нансен: биография

В октябре 1906 года Ева Нансен навестила Фритьофа в Лондоне, что совпало с официальным визитом норвежской королевской четы, Нансены жили вместе с ними в Виндзоре и к Рождеству вернулись на родину. Вторично Е. Нансен навестила мужа в Лондоне в апреле 1907 года, но уже в июне вернулась в Норвегию. Существовала ещё одна причина для размолвок: в конце апреля 1907 года Нансен выступил на заседании Королевского географического общества с докладом о ближайших целях полярных исследований. В докладе он подчеркнул, что важнейшей задачей является комплексное исследование бассейна Северного Ледовитого океана как с точки зрения географии, так и геофизики. Изучение Арктики позволит лучше уяснить механику и физику земной атмосферы, а также позволит разработать методику долгосрочных прогнозов погоды и ледовых прогнозов. Одновременно готовилась южнополярная экспедиция Нансена. Биограф Амундсена Тур Буманн-Ларсен писал:

В конце сентября или начале октября 1907 года в «Пульхёгде» появился Руаль Амундсен, который просил «Фрам» для попытки достигнуть Северного полюса по старому плану Нансена — дрейфуя от Берингова пролива. Дальнейшее с разных точек зрения описали сам Нансен и его дочь. В письме сэру Клементу Маркхэму от 4 апреля 1913 года Нансен писал:

Фритьоф Нансен

Все видео

Лив Нансен вспоминала, что её отец не решался говорить с Евой о своих полярных планах, визит Амундсена только обострил прежние проблемы, тем более что для Нансена — по его же словам — покорение Южного полюса было «завершающим аккордом карьеры полярника». После разговора с Евой (Амундсен ожидал в гостиной) Нансен сказал коротко: «Вы получите „Фрам“».

В ноябре 1907 года старший сын Нансена Коре заболел воспалением лёгких, его отец находился в Лондоне, и семейный врач не стал беспокоить Фритьофа подробностями. Однако 21 ноября, выхаживая сына, серьёзно заболела Ева Нансен. Только 1 декабря решились известить Нансена, написав о симптомах. 7 декабря — в день 49-летия Евы — последовало резкое ухудшение (осложнение на сердце), после чего Нансену в Лондон была отправлена телеграмма. 8 декабря он выехал в Норвегию, 9 декабря в Гамбурге его встретила телеграмма о кончине Евы. Лечащий врач Нансенов — д-р Йенсен — писал Сигрун Мунте, что течение болезни было загадочным и необъяснимым.

Ева Нансен завещала не хоронить себя и сжечь её тело. Крематория в Норвегии того времени не было, Фритьоф Нансен с д-ром Йенсеном отвезли тело в Гётеборг, где оно было кремировано. Место, где развеян прах, неизвестно: по Лив Нансен, он был развеян на даче в Сёркье, одна из легенд гласит, что пепел Евы удобрил розовый куст в «Пульхёгде».

По словам Лив Нансен, по приезде у Фритьофа были совершенно безумные глаза, и он рыдал как ребёнок. После похорон он погрузился в меланхолию: никого не принимал, ни с кем не разговаривал. Все заботы о семье пали на старшую дочь Лив, которой в 15 неполных лет даже пришлось бросить школу.

Попечение о детях Нансена приняли на себя друзья семьи и верные слуги, в дальнейшем старшую дочь Лив Нансен определил в пансион в Швейцарии, что сама она восприняла «как изгнание». Старшего сына Коре Нансен воспитывал сам и уже с 1909 года брал в свои научные и охотничьи походы, однако большую часть времени он проводил вне семьи. Сын Одд свои гимназические годы провёл в семье доктора философии К. Ланге в Виндерене. Заботу о младшей дочери Нансена — Ирмелин (Имми) — взяла на себя бездетная Сигрун Мунте, отношения с которой Нансен продолжал поддерживать. В начале 1913 года в возрасте 9 лет от туберкулёзного менингита скончался младший сын Нансена — Осмунд. Тело его было кремировано, Лив Нансен писала, что у отца в кабинете стояла ваза, в которой, как она предполагала, находился прах Осмунда, но спросить об этом она так и не решилась.