Дмитрий Сергеевич Мережковский: биография
Известны строки из доверительной переписки Мережковского с Л. Н. Вилькиной: «Я страшно стыдлив, неимоверно робок, до глупого застенчив, и от этого происходит то, что Вам кажется моей неискренностью. О самом моем глубоком я совсем, совсем не могу говорить». Биограф Ю. В. Зобнин делает вывод: перед нами — «…легко узнаваемый тип российского неприкаянного художника-неудачника… очень неуверенного в себе, вечно мятущегося, подчас — нелепого, подчас — наивного и сверх меры наделенного сугубо русским талантом — хроническим 'неумением жить'».
Мировоззрение и философия Мережковского
Мережковский-философ начинал в 1880-х годах на позициях позитивизма. Предполагалось, что здесь сказалось влияние брата (впоследствии — известного учёного) и университетской среды. Разочаровавшись в позитивизме, Мережковский, как отмечалось исследователями, не порвал с ним окончательно: он перешел на религиозные позиции, своеобразно развив «…субъективно-идеалистические тенденции, которыми <был> так богат позитивизм рубежа веков, причём, в особенности, российский».
«Мысль изреченная есть ложь». В поэзии то, что не сказано и мерцает сквозь красоту символа, действует сильнее на сердце, чем то, что выражено словами. Символизм делает самый стиль, самое художественное вещество поэзии одухотворенным, прозрачным, насквозь просвечивающим, как тонкие стенки алебастровой амфоры, в которой зажжено пламя...
...Жадность к неиспытанному, погоня за неуловимыми оттенками, за темным и бессознательным в нашей чувствительности - характерная черта грядущей идеальной поэзии.Еще Бодлер и Эдгар По говорили, что прекрасное должно несколько удивлять , казаться неожиданным и редким. Французские критики более или менее удачно назвали эту черту импрессионизмом...
Таковы три главных элемента нового искусства: мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности.
Практической (в литературоведении) реализацией этой эволюции явился для Мережковского символизм, а также новый, «субъективно-художественного метод», провозглашённый и обоснованный им в лекции «О причинах упадка и о новых течениях современной русской культуры». Сутью предложенного Мережковским подхода был «отказ от рационального и переориентация на интуитивное». С этих пор Мережковский уже достаточно резко отзывался о «мёртвенном позитивизме», в противовес ему предлагая положиться «на одухотворённость символов, говорящих об окружающем мире неизмеримо больше и точнее», поскольку символ — это иносказательное откровение о сущем, тогда как «мысль изречённая есть ложь».
Мережковский (согласно Д. Чуракову) прошел весь путь за основоположником позитивизма О. Контом, провозгласив «смерть метафизики» и противопоставив познаваемый мир материи миру образов, символов, духа. Разница состояла лишь в том, что если Конт стал применять новые установки к области науки, то Мережковский — к области литературы и литературной критики.
«Третий Завет»
Выработанная Д. С. Мережковским (в творческом сотрудничестве с З. Н. Гиппиус) концепция «нового религиозного сознания», многими воспринятая как культурно-религиозный ренессанс Серебряного века, в равной степени противостояла и материализму, и церковной христианской традиции. Заимствовав основы своей теории у итальянского богослова XII века аббата Иоахима Флорского, Мережковский развил концепцию, согласно которой на смену двум первым заветам (Ветхий завет Бога-отца и Новый Завет Бога-сына), должен прийти Третий Завет — Святого Духа; «завет Свободы вослед заветам Закона и Благодати». В первом Завете (как считали Мережковские), «открылась власть Божья, как истина»; во втором — «истина, как любовь;» в третьем и последнем — «любовь, как свобода». В этом последнем царстве «произнесено и услышано будет последнее, никем еще не произнесенное и не услышанное имя Господа Грядущего: Освободитель». Третий Завет должен был стать, по их мнению, религией Святого духа, своеобразным синтезом «правды о земле» (язычества) и «правды о небе» (христианства). Таким образом, по Мережковскому, исполнением «сокровенной Тайны Святой Троицы» исторический процесс замкнёт начало с концом и настанут «новое небо и новая земля» обетованного в Апокалипсисе, библейской Книге Откровения.
Комментарии
Комментарии
