Биография
Шенье родился в Стамбуле в семье французского дипломата. Воспитывался в Париже, где у матери был салон, который посещали многие литераторы, учёные и художники.
Условно жизненный путь Шенье можно разделить на два основных этапа. Первый этап жизни Шенье ознаменовался лишь путешествиями в Швейцарию и Италию. К этому времени относятся поэтические произведения Шенье на античные мотивы, а также стихи о привольной молодой жизни в Париже.
По возвращении из Англии, совпавшему с событиями 1789 года, начинается второй период короткой жизни Шенье, который печально закончился его смертью на эшафоте. Шенье выступает в это время уже вдумчивым и смелым патриотом и общественным деятелем, и это находит отражение в его поэтическом творчестве. Внимание и наблюдательность Шенье, которые он проявлял к жизни, заметны в его ранних заметках о различных характерах, позволяющих сравнивать Шенье с Лабрюйером. Но теперь Шенье не только наблюдатель, но и участник жизни. В 1789 г. Шенье состоял в «Обществе Трюдэнов», основанном его друзьями и товарищами по Наваррскому коллежу, братьями Трюдэнами и де Панжами. Вместе с ними он горячо приветствовал революцию. Само название печатного органа общества: «Journal de la soci?t? de 1789» характеризует царившие настроения.
Однако Шенье и его друзья обеспокоены антиконституционной деятельностью клубов, нарушавшей правильную и спокойную созидательную работу уполномоченных страны. Брат Шенье Мари-Жозеф сближается с якобинцами, но сам Андре возлагает все надежды на деятельность законодателей. Об этом и первая политическая статья Шенье: «Совет французскому народу о его настоящих врагах», датированная 28 августа 1790 г. Под врагами народа Шенье подразумевал якобинцев; он продолжал критиковать их в своих статьях, появившихся в 1792 г. в журнале «Journal de Paris». Наиболее известная из них посвящена празднеству восставших солдат швейцарского полка Шатовье. Шенье выступал с речами в клубе «Фельянов», и именно этот успех привёл Шенье в журналистику. С увлечением политикой политизируется и его муза: Шенье пишет оду Шарлотте Корде. Она примечательна тем, что отражает отношение Шенье к политике. В противоположность своему брату, Шенье держится в высшей степени гордо и независимо. Он обличает демагогов, в которых видит новую породу льстецов. Сам он при этом примеряет красивую тогу одинокого и непонятого. «Хорошо, честно и сладостно, — пишет он в одной из статей, — ради строгих истин подвергаться ненависти бесстыжих деспотов, тиранящих свободу во имя самой свободы». Горьким предсказанием звучит в оде к Шарлотте Корде восхваление «благородной презрительной усмешки», с которой надо встречать казнь за свои убеждения. Самыми жёсткими к якобинцам были статьи в «Journal de Paris»: «О причинах распрей, приводящих в смятение Францию и останавливающих введение в ней свободы» (26 февраля 1792 г.) и «Письмо Людовика XVI к французскому народу». Шенье предлагал даже произнести речь в защиту короля.
Такого рода политическая деятельность сама по себе в те времена горячей борьбы представляла опасность. Якобинцы его откровенно ненавидели. В 1792 г. он на время оставляет Париж и в тиши Версаля, созерцающим отшельником, вновь целиком отдаётся поэзии. Осталось неизвестным, почему в самый разгар террора 1793 г. Шенье вернулся в Париж. Он был арестован 7 марта 1794 г. по подозрению в сношениях с роялистами и был казнён на гильотине 25 июля 1794 г. (8 термидора II года) вместе с Жаном Руше.
Ничего неизвестно о том, как встретил смерть Шенье, но о его настроении в тюрьме можно судить по его «Ямбам» и стихотворению «Молодая узница», написанному в честь красавицы герцогини Флери, урождённой Куаньи. Вместе с Шенье в тюрьме сидели и его друзья Трюдэны. Сразу после казни Шенье его брат Мари-Жозеф был несправедливо обвинён в равнодушии к судьбе брата, приведшему к его гибели. Поводом к таким обвинениям стала горячая газетная полемика братьев, в которой Мари-Жозеф, возможно, был чересчур эмоционален. Однако в последние дни жизни брата он пытался сделать всё возможное. Благодаря ему рассмотрение дела Шенье несколько раз откладывалось. Если бы удалось его отложить ещё на 2 суток, то Шенье, возможно, остался бы жив после падения режима Робеспьера.